Отчет Оксаны

Персонажей отчёт

Менi нудно в хатi жить.

Ой, вези ж мене iз дому,

Де багацько грому, грому

Де гопцюють все дiвки,25

Де гуляють парубки!

Из старинной легенды

Как упоителен, как роскошен летний день в Малороссии! Как томительно жарки те часы, когда полдень блещет в тишине и зное и голубой неизмеримый океан, сладострастным куполом нагнувшийся над землею, кажется, заснул, весь потонувши в неге, обнимая и сжимая прекрасную землю в воздушных объятиях своих! На нем ни облака. В поле ни речи. Все как будто умерло вверху! Только, в небесной глубине дрожит жаворонок, и серебряные песни летят по воздушным ступеням на влюбленную землю, да изредка крик чайки или звонкий голос перепела отдается в степи.
Такою роскошью блистал один из дней жаркого июля, когда дорога, от местечка Сорочинец, кипела народом, поспешавшим в свои дальние хутора с ярмарки. С утра еще тянулись нескончаемою вереницею чумаки. Много прохожих поглядывало с завистью на высокого козака, который сидел в телеге наваленной мешками, пенькою, полотном и разною домашнею поклажею. Ленивою рукой обтирал он катившийся градом пот со смуглого лица и даже капавший с длинных усов, напудренных тем неумолимым парикмахером, который без зову является и к красавице и к уроду и насильно пудрит несколько тысяч уже лет весь род человеческий. Много встречных, и особливо молодых парубков, брались за шапку, поравнявшись с нашим мужиком. Однако ж не седые усы и не важная поступь его заставляли это делать; стоило только поднять глаза немного вверх, чтоб увидеть причину такой почтительности: на возу сидела хорошенькая дочка с круглым личиком, с черными бровями, ровными дугами поднявшимися над светлыми голубыми глазами, с беспечно улыбавшимися розовыми губками, с повязанными на голове красными и синими лентами, которые, вместе с длинными косами и пучком полевых цветов, богатою короною покоились на ее очаровательной головке. Все, казалось, занимало ее; все было ей чудно, ново… и хорошенькие глазки беспрестанно бегали с одного предмета на другой. Как не рассеяться! Девушка в осьмнадцать лет в первый раз едет так далеко от родного дома! Но ни один из прохожих и проезжих не знал, чего ей стоило упросить отца взять её с собою.
Глазам наших путешественников начал уже открываться Псёл; издали уже веяло прохладою, которая казалась ощутительнее после томительного, разрушающего жара.
Мысли Оксаны всё ещё летали где то там на ярмарке. Больше всего в её головушке звучали слова цыганки Годявир: «Нет на этой ярмарке суженого твоего! Нужно в большой город тебе ехать, чтобы его повстречать!» И они наполняли её жизнью.
В первый день ярмарки Оксана все глаза проглядела в поисках козака Трофима, который приглянулся ей очень, на прошлогодней ярмарке. Но приезжие козаки сказали ей, что не приехал Трофим в этот раз на ярмарку.
Попечалилась немного Оксана, но не так эта печаль была сильна, как то неизвестное, что не давало покоя, не ей, не подруге её лепшей Параске, о новости которая будоражила все Сорочинцы, о том что подруга их лучшая Арина, сестра пастуха Макара, утопилась давича. Не знали они что и делась с этим. Стали барина, Богомолова, Петра Федоровича искать в которого до безрассудства была влюблена Аринка. А тут новость что сыщик из самого Питембурга пожаловал, чтобы расследовать почему, в Сорочинцах девки пропадают. Да ещё и в первый день ярмарки старуха померла. Народ говорит что ведомой она была.
Да третья их подружка Ульяна уж больно маялась мыслью утопиться.
На утро, Оксана с Параской зашли в шинок к Шинкарю отведать вкусного борща. Ох и вкусный же борщ! А квас холодный ещё вкуснее, в такую то жару! После этого нашла Оксана в своём лукошке, с которым на ярмарку ходила, кусок красной ткани. Страшным он ей показался. Пошла она к батьке своему Гордею
Харитоновичу, рассказать об этом. Как батько это увидел, сказал уж больно на красную свидку похожа! А легенда свитки такова:
«Раз, за какую то вину, выгнали одного черта из пекла. Вот, черту бедному так стало скучно, так скучно по пекле, что хоть до петли. Что делать? Давай с горя пьянствовать. Угнездился чёрт в старом сарае, и стал черт такой гуляка, какого не сыщешь между парубками. С утра до вечера, то и дело, что сидит в шинке!..
Гулял, гулял — наконец пришлось до того, что пропил все, что имел с собою. Шинкарь долго верил, потом и перестал. Пришлось черту заложить красную свитку свою, чуть ли не в треть цены, шинкарю, шинковавшему тогда на Сорочинской ярмарке; заложил и говорит ему: «Смотри, я приду к тебе за свиткой ровно через год: береги ее!» — и пропал, как будто в воду.
Шинкарь рассмотрел хорошенько свитку: сукно такое, что и в Миргороде не достанешь! а красный цвет горит, как огонь, так что не нагляделся бы! Вот ему показалось скучно дожидаться срока. Почесал себе песики, да и содрал с какого-то приезжего пана мало не пять червонцев. О сроке он и позабыл было совсем. Как вот раз, под вечерок, приходит какой-то человек: «ну, отдавай свитку мою!» Шинкарь сначала было и не познал, а после как разглядел, так и прикинулся, будто в глаза не видал: «какую свитку? у меня нет никакой свитки! я знать не знаю твоей свитки!» Тот, глядь, и ушел; только к вечеру, слышит шорох… глядь — во всех окнах повыставлялись свиные рыла… Однако ж свиньи, на ногах, длинных, как ходули, повлезали в окна и мигом оживили его плетеными тройчатками, заставя плясать его. Шинкарь в ноги упал, признался во всем… Только свитки нельзя уже было воротить скоро. Пана обокрал на дороге какой-то цыган и продал свитку перекупке; та привезла ее снова на Сорочинскую ярмарку, но с тех пор уже никто ничего не стал покупать у ней. Перекупка дивилась, дивилась и наконец смекнула: верно, виною всему красная свитка. Недаром, надевая ее, чувствовала, что ее все давит что-то. Не думая, не гадая долго, бросила в огонь — не горит бесовская одежда! Э, да это чертов подарок! Перекупка умудрилась и подсунула в воз одному мужику, вывезшему продавать масло. Дурень и обрадовался; только масла никто и спрашивать не хочет. Эх, недобрые руки подкинули свитку! Схватил секиру и изрубил ее в куски; глядь — и лезет один кусок к другому, и снова целая свитка. Перекрестившись, хватил секирою в другой раз, куски разбросал по всему месту и уехал. Только с тех пор каждый год, и как раз во время ярмарки, черт с свиною личиною ходит по всей площади, хрюкает и подбирает куски своей свитки. Теперь, говорят, одного только левого рукава недостает ему. Люди с тех пор открещиваются от того места, и вот уже будет лет с десяток, как не было на нем ярмарки. Да нелегкая дернула теперь заседателя!»
Пошла Оксана к Солохе, матери Вакулы кузнеца, того, что люди ей сватали. Поговаривали что ведьма она, гадать умеет и много чего знает про всякие такие штучки. Солоха поведала Оксане, что нужно эту красную свидку, подкинуть кому то не заметно, и пойти к батюшке на исповедь. Только так может избавиться от этого проклятия.
Оксана всё рассказала батьке своему. Батько ж так любил доцю свою, пошли они вместе на ярмарку и подкинули красную свидку приезжей девице что пряжей торговала.
А тут Параска со своим горем. Только уговорила она родителей своих выдать её замуж Грицка Голопупенко, как узнала что она не люба ему больше. Что души не чает он в мавке, что в подводное царство его заманила. Решили они пойти к цыганам из местного табора, узнать как можно снова вернуть любовь Грицка до Параски.
Цыгане поведали Параске что делать. И пошла она заговаривать амулет для Грицка.
А Оксана снова в печали. Никто в селе не сватает её. А тот кто сватает, не мил ей вовсе. Спасибо батьке за то, что не отдаёт её замуж без её воли.
Пошла Оксана с этой печалью сама, к старой цыганке погадать и узнать что же такое происходит?
Не успела Оксана договорить свой вопрос, как цыганка выпалила ей: «Нет твоего суженого в Сорочинцах! Надо ехать за ним в большой город!»
Скрип телеги снова вернул мысли Оксаны в сегодняшний день, да Чайка пролетавшая мимо нагадила прямо на правую руку Оксаны. Чудная улыбка расплылась на лице Оксаны, потому как, такое бывает к большому добру!